О "каленом железе" и т.д.

День выдался не из лучших.
Стою на тумбочке или, говоря языком Устава, исполняю обязанности дневального по роте. Апофеоз казарменной рутины. Восемь часов в виде истукана, украшающего в районе входа ротное помещение. Остальное время суток - приборка.
Дежурство по роте мне никто не доверит.
Дежурный по роте назначается из числа старшин и наиболее подготовленных курсантов.
Это аксиома.
Погоны на моих плечах не украшены лычками. И наиболее подготовленным
командование меня не считает. Меня даже не считают просто курсантом.
Мою скромную особу за какие-то неизвестные мне заслуги отец-командир
относит к категории курсантов типа: Кот, Лапкин, Бокаренко...
Так выражается командир роты.
Эти три фамилии стали у него нарицательными, и он упоминает их каждый раз,
обращаясь в воспитательном порыве к нашему воинскому коллективу.
Есть у меня подозрение, что отпечатались в его командирском мозгу эти фамилии по причине случая, имевшего место быть в день священного действа - принятия нами воинской присяги. Готовились мы к этому событию с упоением. Учили священные слова текста как попки, маршировали часами на плацу - доводили до нужного уровня свою строевую выучку, десятки раз тренируясь, перед тем как потрясти мир невиданной слаженностью и филигранностью строевых приемов. Наступил долгожданный день.
С утра пошел ливень, по причине которого действо с плаца было перенесено в тривиальный спортзал. Ритуал священной клятвы пошел не по накатанному пути.
Вводная, как положено у военных, привела к сумбуру и происшествиям.
Надо заметить, что спортзал располагался в еще не ведомом нам, салабонам, громадном здании учебного корпуса. Я долго выглядывал в толпе приглашенных родственников курсантов свою семью - не увидел их. Родственники, как позже оказалось, не смогли вовремя опознать меня среди множества других курсантов - форма изменила до неузнаваемости...
Отбубнили мы сакраментальные «Я, гражданин Советского Союза, вступая в ряды...
А если я... пусть меня постигнет... суровая кара... и повели нас темными коридорами куда-то. Оказались мы в каком-то помещении.
- Положить оружие!!!
Четко выполнив команду, рота застыла у положенных на паркет в четком соответствии с уставными требованиями автоматов.
- Вольно!
Назначив часовых охранять оружие, командир подал команду разойтись на пять минут принять поздравления от родителей. В суете броуновского движения родственников, сопровождаемого интенсивными объятиями, взвизгиванием и поцелуями, сформировалась группа из числа выше упомянутых курсантов Кота, Лапкина и Бокаренко. Трое вновь испеченных гардемаринов приняли решение посетить гальюн, якобы по малой нужде, и перекурить там, раз уж выдалась свободная минутка.
Понеслись не глядя. Кто помнит голландские километровые коридоры, сразу согласится, что затея при полном незнании устройства здания была, мягко говоря, обречена на провал.
Гальюн едва нашли на другом этаже. Перекурили. Двинулись обратно. Тут же пришло понимание, что не представляем себе обратной дороги. Три карася метались по училищу, как мышата в мышеловке. Мы не могли спросить ни у кого дорогу, т.к. не знали название помещения, в котором остались наши товарищи, и соответственно, наше оружие. Через пару минут озадаченность переросла в панический ужас. В предчувствии «...неминуемой кары... и всеобщего призрения...» из-под бескозырок тек пот, а в коленях появилась дрожь...
Потерять оружие в день присяги!!! Вот так начало славного ратного пути!
Бесконечно похожие трапы и коридоры сменяли друг друга. Постепенно стало ясно, что мы мечемся по кругу с этажа на этаж. Выбежали на плац. В районе главного трапа виднелся шкентель строя, замыкающие которого тащили на себе по два автомата.
Рысью бросились следом.
- Разрешите встать в строй!
- Становитесь! Одно неувольнение! Объяснитесь потом! Разгильдяи!!!
Лучше бы в нас ударила молния! Лучше бы справедливый гнев всех трудящихся постиг нас! Неувал в день присяги, в день первого долгожданного увольнения!!!
Как описать это горе?!!! Какими словами?
Нет таких слов... Мир рухнул...
Спас старший брат, выпускник нашей же системы, старлей - гаджиевец.
Зашел в роту, переговорил со старшиной, и вся троица была амнистирована.
Командир помиловал, но запомнил. И с тех пор разгильдяи видимо и стали именоваться "...курсантами типа..."
Так вот, стою на тумбочке. Личный состав убыл на завтрак. Дежурный с подсменными соответственно там же в столовой. Я один. Распахивается дверь - командир роты!
- Смирно!!! Товарищ капитан третьего ранга, за время...
...дневальный за дежурного курсант Кот!!!- ору я ненормальным голосом
утренний доклад, используя всю силу легких.
Демонстративно приняв строевую стойку, командир принимает рапорт,
испепеляя меня при этом взглядом уставного маньяка. С ног до головы оглядев меня, и не найдя замечаний по внешнему виду, командир роты подает команду "вольно".
- Вольно!!! - кричу я на всю Голландию и ослабляю левую ногу.
Когда одна нога расслаблена, это "вольно" я себя чувствую значит.
- Это хорошо, что именно ВЫ за дежурного, товарищ курсант! - говорит командиром тоном, от которого у меня начинает сосать под ложечкой. Весь мой небольшой служебный опыт подсказывает мне, что ничего хорошего в этом факте быть не может. А даже наоборот, недобрый это факт...
- А вы уверены, что у вас действительно нет замечаний?
- Так точно!!!
- Так точно что? Их нет или вы так полагаете?
Все! Началось! Сеанс иезуитских пыток! Ломка юношеских душ через колено
дисциплинарного устава. С правами на ранг выше в рамках этого же свода законов, как положено в учебных заведениях.
Сейчас меня будут морально четвертовать. Господи, когда же смена придет - скрыться с глаз этого уставного торквемады. Ему же делать нечего, а вокруг больше ни одного подчиненного. Весь запас командирской нерастраченной воспитательной энергии мне достанется!!!
Все говорит о предстоящей неравной битве воинских интеллектов.
Юность и задор против мудрости и опыта. Внутренне собираюсь и непроизвольно
принимаю строевую стойку. Защитные реакции включаются мгновенно на уровне подсознания. Стоит заметить, что за первых полгода командир роты добился у своих подчиненных устойчивого проявления инстинкта собаки Павлова - при появлении командира курсант испытывает неосознанный животный ужас и желание бегством спастись от пяти внеочередных нарядов на службу. Но мне бежать некуда.
Я прикован к тумбочке неразрывной цепью обязанностей дневального по роте.
Тумбочка - мой эшафот. Алтарь, можно сказать, на котором меня сейчас и принесут в жертву уставному порядку.
Организм в целях самосохранения отработанно мимикрирует в забитого придурка.
- Так точно!!!
- В смысле?
- В смысле - никак нет!!!
Ловлю себя на мысли, что две взаимоисключающие фразы несут одинаковую смысловую нагрузку и невольно улыбаюсь... А зря...
Сатрап все видит...
- Вам смешно?
- Никак нет!!!
Мгновенно надеваю на лицо маску священного ужаса и подобострастно
пожираю глазами воспитателя в погонах.
Снимет с вахты или не снимет? Опять выходные на тумбочке вместо увольнения!
Господи, помоги!!!
- Вы думаете, что вы здесь самый умный?!!
Точно снимет!!! Вот сейчас войдет в раж глумления и снимет, не раздумывая...
- Никак нет!!! - вот ведь какой, нас в роте всего двое - он и я.
Он командир. Я первокурсник. Он что, хочет, чтобы я во все горло проорал,
что он здесь мудрейший из мудрейших? Что не я здесь самый умный?
А может он извращенец - прется, когда его хвалят... Я представил себе, как командир приходит после тяжелого служебного училищного дня домой, обессиленный от длительных психологических поединков со вчерашними школьниками, садиться, не снимая форменной тужурки на диван и снимает с полки зачитанный до дыр томик Пушкина.
И погружается в бессмертные строки: « ...свет мой зеркальце, скажи, да всю правду расскажи... я ль на свете всех умнее...»
И впервые за весь день на лице командира появляется усталая добрая улыбка...
Да уж...
А лучше бы так: "- я ль на свете всех скучнее, бесполезней и нуднее?
- Ты - зануда. Спору нет! Но живет на этом свете вот таких еще две трети..."
Хотя, скорее всего, командир развлекается, перечитывая на сон грядущий
устав внутренней службы. Да, или дисциплинарный. Подарочное издание.
В красивом переплете, сделанном из кожи курсантов.
- Я вас насквозь вижу!!! Вас и вам подобных!!! - очередная набившая оскомину фраза в мой адрес...
- Вы стремитесь подорвать основы основ!!!
Точно, не классиками бессмертными зачитывается торквемада наш, штампы в командирских речах явно преобладают...
А во взгляде ледяных командирских глаз отсутствует даже искорка человеколюбия.
Океан безбрежный презрения и брезгливости в них. Я на секунду даже поверил, что он видит меня насквозь. А позади меня на стене нехорошее слово написано.
Вот прочтет - и сразу уже одно замечание есть...
Если честно, то я его тоже вижу насквозь. Мечта его на лбу практически
разборчиво пропечатана: перевестись от нас на кафедру марксизьма-ленинизьма.
Уж невтерпеж ему на еще более теплое место. С окладом повыше, и с возможностью словоблудие возвести в ранг работы. И заниматься этим долгие годы. До самой пенсии.
А чтоб срослось все, рота наша отличной должна быть. И по учебе, и по дисциплине.
А недисциплинированные курсанты с низкой успеваемостью командиру всю
малину норовят, мягко говоря, вытоптать... Поэтому очень командир таких курсантов не любит. Просто за вредителей считает. Испытывает к ним личную неприязнь...
И пытается вывести их в роте, как тараканов.
- Знаете, сколько здесь таких как вы было?!
В отличие от отца-командира, я не считаю себя центром вселенной и полагаю,
что здесь "таких" были тысячи... Но я уже прослужил полгода и знаю, что
в разговоре с начальством полезней делать вид, будто не знаешь ничего...
Начальство тупых любит и жалеет, а умным быстро доказывает, что они тупые
и наказывает их за это тут же...
- Никак нет, не могу знать!!!
- Правильно! А не знаете вы этого, потому что их всех повыгоняли на флот!!!
Вот вы хотите на флот, товарищ курсант?!!!
Вот ведь что забавно - я в училище-то пришел, как раз чтобы на флот в итоге и попасть. А командир наш в свои годы не преклонные с этого самого флота сдернул. И пугает меня им два раза в день. А у самого даже значка за дальний поход нет. Флотоводец. Запомнился, видно, флот ему чем-то очень нехорошим...
Не очень, видать, ему он понравился...
- Никак нет!!! Не хочу!!!
- Конечно, не хотите!!! Вы до третьего курса дотянуть хотите!!!
Командир открывает дверь ротной канцелярии и заходит в нее. Я с облегчением вздыхаю.
Но рано я радуюсь, наивный первогодок.
- Товарищ курсант!!!
-Я, товарищ капитан третьего ранга! - командир роты запретил обращение
"товарищ командир" ввиду отсутствия такового в уставе...
- Я вас не вижу!!! Станьте так, чтобы вы могли наблюдать за комнатой для хранения оружия, входом в ротное помещение и чтобы мне вас было видно!!!
Мы ведь так не нарушим требование устава и инструкций ДВС?
- Есть!!! - Вот ведь парадокс - ставят тебя раком посреди ротного помещения, но если при этом ты наблюдаешь за оружейкой и входом, то это ничего... Этакие военные предварительные игры получаются. Сейчас меня поимеют по полной...
Без малейшего нарушения инструкции ДВС... Но приятней от этого не будет.
- Так вот, товарищ курсант!!! Вы ошибочно полагаете, что вы сумеете дотянуть до третьего курса и с академсправкой уйти в мореходку! Вы ведь именно этого хотите?!! Отвечайте!!!
- Никак нет!!!
- Правильно!!! Вы не успеете!!! Вы наберетесь взысканий как жучка блох!!!
И вылетите намного раньше!!! Глазом не успеете моргнуть!!! Глазом!!!
Вы вылетите на флот, и будете грызть там свои локти и плакать кровавыми слезами!!!
Там вас уже ждут!!! Там быстро перевоспитывают таких!!! И когда вы сгрызете свои локти до кости, вы приползете сюда на пузе, но будет поздно!!!
Я представил себе флот, полный отчисленных курсантов с выгрызенными на локтях бушлатами и ртами, забитыми сукном. И как они ползут на пузе по трапам и пирсам, рыдая кровавыми слезами от осознания запоздалого раскаянья. И переплывают бухту. И подползают к родному училищу, а мой ротный командир бегает по пирсу и сталкивает их в воду, не пуская в альма матер. Топчет каблуками скрюченные от морской холодной воды пальцы. Не дает вылезти на пирс. Сталкивает обратно в воду с криками: "На флот!! На флот!!!" Чтоб знали, что уже поздно!!! Чтоб поняли, что к чему!!!
Отверженные понимают, и с рыданиями расплываются по кораблям и войсковым частям.
Над бухтой в предрассветной дымке затихает вселенский плач раскаянья
недисциплинированных аутсайдеров соцсоревнования...
- Вы понимаете меня?! Вы что улыбаетесь? Вам хорошо меня слышно?!!
Cтаньте ближе!!! Еще!!! Еще ближе!!!
Ну вот. Совсем как в мультфильме про Маугли... Сейчас Каа начнет вить цветные кольца перед несчастными бандерлогами... Сейчас начнется вечная песня про организацию...
- Вы знаете, что такое организация службы войск в училище?!!!
- Так точно, знаю!!!- обреченно ответствую я, потеряв последнюю надежду...
- Да нет, товарищ курсант, как раз ВЫ-то и не знаете!!! А если бы знали, вы бы не вели себя так, что ваша карточка поощрений и взысканий заполнялась только со стороны взысканий!!! Вы пытаетесь сломать организацию службы войск в нашем училище!!! C самых первых дней пребывания здесь!!! С самого наипервейшего дня!!!
Господи, ну что я могу сломать в училище? ЧТО? Тумбочку прикроватную что ли?
- Никак нет!!! Не пытаюсь я ничего сломать!!!
- Молчите!!! Вы тщетно пытаетесь!!! Тщетно!!! Вы позабыли, что организация службы войск - это бетонная стена!!! Стена, об которую вы и вам подобные расшибут свой лоб!!!
Вы хотите расшибить свой лоб!!! Я вас спрашиваю!!!
Ну, ясное дело, меня - больше-то некого...
- Никак нет, товарищ капитан третьего ранга!!! Я не хочу расшибить свой лоб!!!
Мое искреннее желание уберечь свой курсантский лоб от удара о бетонную стену еще больше распаляет воспитательный садизм отца командира.
- Даже не пытайтесь!!! Вы обломаете рога!!!
Я поправил бескозырку, приподняв ее. На ощупь рогов под ней не было обнаружено...
-Не паясничайте!!! Мы выжжем в нашей роте эту заразу!!! Каленым железом!!! Каленым железом дисциплинарных взысканий!!! Рука не дрогнет!!!
Или вы сомневаетесь в этом?!!
- Никак нет!!!
- Что "никак нет"?!! Вас терзают сомнения? Вы позволяете себе сомневаться в том, что рука не дрогнет, выкорчевывая рассадник недисциплинированности и своеволия?!!
Я всем своим видом пытаюсь изобразить, что всяческие сомненья по поводу обламывания рогов и прижигания каленым железом мест их произрастания
покинули мой мятежный разум. Я опускаю плечи и потупляю взор, демонстрируя полную покорность судьбе и тягу к раскаянию.
Театрально вздыхаю и блею дрожащим голосом:
- Не со-мне-ва-юсь, товарищ капитан третьего ранга...
- Вы знаете, сколько Родина тратит на вас денег, чтобы вы стали человеком?
Вас одевают, обувают, предоставляют вам бесплатно возможность получить высшее образование... А где ваша отдача? Где? В чем она проявляется? Реакция ваша на воспитательный и учебный процессы в чем проявляется?
После этого не менее заезженного штампа я заученно изображаю приступ глубокого стыда по поводу все возрастающей задолженности перед матерью Родиной.
Я еще ниже склоняю голову и с грустью разглядываю, носки пятикилограммовых "прогаров", в которые Родина обула меня с истиной материнской заботой...
При этом я тихонько взбрыкиваю ногой - изображаю "отдачу" и "реакцию" одновременно. Рефлекторную, так сказать. На мой взгляд, неплохо получилось...
- Что вы там дергаетесь? Вам плохо?
Нет - хорошо мне. Не спавши, не жравши, командирские бредни с утра выслушивать о долге, чести и совести...
- Никак нет!!!
- Что никак нет!!! Вы еще знаете какие-нибудь слова?!!!
Ну да!!! Вот прям сейчас и сознаюсь!!! Прям упаду на колени, подползу, зарыдаю, облобызаю трепетно шевроны ваши нарукавные и покаюсь в непомерности словарного запаса своего... И прочту вам с выражением обязанности курсанта...
Дудки!
Другие слова у меня на уме!
Только слова те неуставные, товарищ капитан третьего ранга!!!
Не литературные слова у меня просятся при вашем виде на язык!!!
И если услышите вы их, тогда уж точно на флот мне дорога скорая - грызть локти!
Обойдусь я лучше никакнетами и такточниками - с любителями уставных взаимоотношений лучше говорить на их родном языке...
- Так точно!!!
- Что вы знаете еще? Что? Что вы вообще можете знать? Что?
Ну, все! Больше "так точно" не буду говорить, раз уж его это так заводит...
Прям пятнами пошел...
Вот три раза скажу "никак нет!" Даже пять раз подряд! Посмотрим, что из этого получится! Может, остынет хоть чуть-чуть...
- До каких пор вы будете тянуть весь взвод, а вместе с ним и роту назад?!
Меры убеждения на вас уже не действуют?
- Никак нет!!!
- Может, вы хотите на себе испытать в полном объеме меры принуждения?
Сознайтесь! Найдите в себе силы - сознайтесь немедленно!!!
Взыскания, которые уже у вас есть, не оказывают на вас нужное действие?
- Никак нет!!!
- Может, власти командира отделения, зкв, старшины роты уже недостаточно,
чтобы обуздать вас? Вы стремитесь испытать на себе власть вышестоящих
начальников?!!
- Никак нет!!!
- У вас ведь нет желания служить?!! Зачем вы мучаете себя и окружающих? Может, пришло время написать рапорт? Напишите, что курсантские погоны невыносимый груз для ваших плеч, что вы не в силах нести эту ношу!!!
Я моментально расправляю плечи, демонстрируя всем своим видом, что эта ноша мне еще очень даже по плечу!
- Никак нет!!!
Распахивается входная дверь и в роту со смехом вваливается дежурный
с подсменной вахтой. Увидев все признаки аутодафе, происходящего в ротном помещении, они мгновенно принимают уставной и донельзя серьезный вид. Дневальные хватаются за голяки и полотеры, изображая рвение по наведению уставного порядка.
Дежурный испрашивает добро на утренний доклад.
Это спасает меня от продолжения беседы, ставшей уже довольно напряженной.
Доклад проходит при закрытых в канцелярию дверях.
В это время я отдаю нож и повязку - меня меняют.
Затравленно озираясь, шхерюсь в сушилке.
- Смирно! - орет дневальный.
Все. Ушел командир. Не до меня сейчас видно.
Не снял c наряда.
И есть уже расхотелось, и сонливость как рукой сняло.
Тонизирующая процедура, однако - беседа с начальством.
Бодрящая, даже бы я сказал...
- Ну что, получил? - интересуется с улыбкой дежурный.
- Без окон и дверей - полна попа огурцов!!! Отгреб как положено!!!
- Про стену было?
- Как всегда...
- А рога? Рога обломал?
- Еще и прижег каленым железом...
- Не грусти, говорят, больно только первые пятнадцать лет, потом привыкаешь...
Я вздохнул и перестал грустить...
Стал у окна и начал привыкать, глядя в серое осеннее небо...
Через полгода пришел в роту другой командир.
А через пятнадцать лет у меня действительно иммунитет выработался.
Непрошибаемый. Только ни к чему он уже был. Пенсия вышла.

Взято на www.svvmiu.ru с разрешения автора