"О тщете всего сущего"
Шел теплый летний дождь. Тяжелые капли устало стучались в окно кабинета заместителя начальника Ярославского Высшего Военного Финансового Училища полковника Груздева. Полковник сидел в кресле и напряженно думал. На лице его отражались верность идеалам марксизма-ленинизма, основному принципу строительства Вооруженных Сил, тогда еще СССР, - единоначалию и «недюжинный» интеллект. Уже прошло три дня с той поры, как начальник училища убыл в очередной отпуск, а он, полковник Груздев, бездействовал. Он чувствовал как неумолимое время, безудержно и необратимо отсчитывает минуты и часы этой благодатной поры. Ах, как много хочется сделать на благо этого учебного заведения. И как, кстати, можно проявить себя перед руководством умелым, крепким хозяйственником, ну например, как бывший премьер Черномырдин. Но вот досада - подходящая мысль никак не приходила в голову. Нет, на самом деле фронт работ был обширный. Можно было бы, к примеру, заменить, местами развалившийся, бордюрный камень, кое-где подлатать асфальт, наконец, починить механизм мусорного бункера. Но это все не то. Не тот масштаб, не тот размах. Перед мысленным взором полковника Груздева промелькнул во всей своей красе БАМ, за ним Днепрогэс, потом Магнитка. Полковник тяжело вздохнул. Напряженный мыслительный процесс начал переходить в противную головную боль. Каждая дождевая капля отражалась в воспаленном мозгу ударом тяжелого церковного колокола. И вдруг, стук капель слился в четкую отрывистую барабанную дробь. В воображении картину строек века сменило милое сердцу видение строевого плаца, стройных, чеканящих шаг колонн курсантов, выдвигающихся для приема пищи в столовую. Курсанты шли в колонну по три, поротно. Все радовало глаз, и четкие действия командиров, и строевой шаг, и отмашка рук, даже ремни были подтянуты. Но что-то не вписывалось в эту гармонию. Что-то намеренно и коварно нарушало ее. Полковник Груздев поморщился. Он сделал над собой усилие, пытаясь уловить этот ускользающий туманный образ. Психо-эмоциональное напряжение достигло апогея. Он чувствовал, как Фокс Малдер, истина где-то рядом. И, о чудо, вот оно! Эврика!! Конечно, как он сразу не догадался!!! Это все она. Сколько раз он проходил мимо с чувством легкого дискомфорта. Сколько раз стоял на этом месте взирая на ряды курсантов на построении училища, сколько раз гладил ее своей теплой ладонью. Это все она - трибуна.
Да, чего греха таить, трибуна была далеко не первой свежести. Конструкция ее давно уже не отвечала современным требованиям. Шаткий каркас сваренный из металлических балок и швеллеров был покрыт старенькими же гофрированными оцинкованными листами железа. Пол трибуны возвышался над землей всего на 80 сантиметров, что отнюдь не способствовало должному возвышению важного начальства над головами двух тысяч курсантов, а именно столько их тогда обучалось. Жалкое зрелище. Все бы ничего, но в довершение всех бед, трибуна стояла не по центру плаца, а была смещена ближе к левому его краю. Сознание этого факта породило в душе полковника бурю негодования. Как же так. В этом училище только по одной его команде во всех казармах разом по нитке выравнивают спинки кроватей и даже полоски на одеялах. По его же команде во время заливки бетонных полов цветным цементом с мраморной крошкой курсанты должны втыкать в цемент эту самую крошку на одинаковом расстоянии одна от другой. И тут такое! Целая трибуна и не по центру!!! Полковник Груздев подпрыгнул на месте, от волнения перехватило дыхание, на лбу выступила испарина. В одну минуту он потерял остатки душевного покоя. Он чувствовал, что уже не сможет ни есть, ни спать. Скорее за работу, нельзя терять ни минуты драгоценного времени. Нужно успеть до времени «Ч» - выхода из отпуска начальника училища. Полковник торопливо схватил трубку телефона, набрал дрожащей рукой номер и отдал первое приказание ...
Ничего не подозревавшие курсанты караульной роты в предвкушении предстоящего отпуска вели счет количеству караулов, нарядов, дней, ночей и даже компотов оставшихся до вожделенного отдыха. Всего-то три недели. Все шло своим чередом и ничего не предвещало катаклизмов, до той поры пока на плац не въехали четыре «КАМАЗа» с кирпичом, «КрАЗ» с бетонными плитами и кран. Вот эти сто человек и поступили в распоряжение начальника строительства. Для начала разгрузили «КАМАЗы». Далее разметили место строительства и точно по центру плаца начали долбить асфальт и рыть траншею под фундамент. Надо ли говорить сколько было пролито пота, сколько было отпущено разного рода пожеланий в адрес полковника Груздева и его близких родственников, сколько раз потоки отборной матерщины оглашали окрестности близлежащих домов. Но трагизм ситуации не в этом. Десять дней шли работы по капитальному строительству. По ходу дела проект неоднократно пересматривался, уточнялся, вносились существенные коррективы. На десятый день полковник Груздев рано утром появился на плацу и удовлетворенно взирал на свое детище. Место расположения новой трибуны было выверено до сантиметра. Само мрачноватое строение возвышалось над плацем на уровне второго этажа и отдаленно напоминало мавзолей Владимира Ильича Ленина, слегка уступая ему в размерах. Полковник любовно погладил еще влажную шершавую поверхность штукатурки. «Вечером можно побелить» - отметил он про себя. И завтра в душе его наконец-то воцарится полный покой.
С чувством почти выполненного долга полковник Груздев удалился в свой кабинет, по пути смакуя в воображении момент встречи начальника училища. Старую трибуну за ненадобностью он приказал разобрать, благо особого труда это не составляло.
Генерал-майор Янушкевич должен был появиться на службе двумя днями позже. Но за долгие годы службы у него сформировалось особое шестое чувство. Интуитивно генерал чувствовал недоброе. К тому же в последние дни он ощущал нарастающую внутреннюю тревогу. Все это и побудило его переступить порог вверенного ему училища раньше означенного срока. Так как приехал он в нестандартное время, встречал его только дежурный по училищу. Черная «Волга» медленно ехала вдоль плаца неминуемо приближаясь к новостройке. «Волга» остановилась. Генерал вышел из машины и в течение пятнадцати минут молча стоял перед новой трибуной. Так же молча отправился в штаб. По случаю прибытия начальника командный состав собрался на внеплановое совещание. Генерал был немногословен. До назначения на должность начальника ЯВВФУ он проходил службу в танковых частях. Соответственно и решения принимал быстро и недвусмысленно. Так и на этот раз. «И последнее, мне на плацу ДОТ не нужен, убрать на ... немедленно!!!» - сказал он как отрезал и закончил совещание. Работы по демонтажу велись силами той же караульной роты. На этот раз вспоминали не только полковника Груздева, а всех подряд. Ломать не строить. Пожалуй, это был не тот случай, строили трибуну на совесть, на века и поэтому на разборку пришлось потратить столько же времени сколько и на постройку - десять дней. Справедливо чертыхаясь и матерясь на жаре в пыли эти бедняги долбили ломом кирпичную кладку, а потом ворочали бетонные плиты. Работать приходилось до позднего вечера - поджимал отпуск. И наконец, работы были завершены. На плацу, кроме приличного куска свежего асфальта, ничего более не напоминало о былой суете. Хотя нет. Что за плац без трибуны - генерал приказал вернуть к жизни старую. Старушку вытащили из какого-то склада, начали устанавливать и недосчитались нескольких листов железа. Вероятнее всего они уже красовались на даче какого-нибудь предприимчивого прапорщика. Чтобы не раздувать скандал решили нижнюю часть трибуны (а именно там не доставало листов) выложить кафельной плиткой. Симбиоз оцинкованного железа и кафельной плитки выглядел просто чудовищно, позорно и требовал гармоничного дополнения - писсуара. Впрочем вопросы эстетики в Вооруженных Силах, в том случае, если их кто-то и поднимал, всегда занимали последнее место.
С момента исторического совещания и до полной разборки трибуны полковник Груздев ни разу не показался на плацу. Если Вы решите, что в этот период у него формировался жестокий комплекс неполноценности, то глубоко ошибетесь. Полковник решил, что все возвращается на круги своя и свою энергию направил на улучшение быта курсантов. Первым делом было велено сколотить невысокие квадратные ящички, наполнить опилками и поставить их под каждый писсуар в училище!!! Назначение этих ящичков осталось в тайне, завеса которой приоткрылась немного позже. По установившейся в училище традиции, по прошествии некоторого времени по возвращении из отпуска генерал-майор Янушкевич решил сделать обход казарм. Мероприятие это, как и положено, вызвало всеобщий тихий переполох и ознаменовалось грандиозной чисткой, мойкой, уборкой и ремонтом всего что было видно глазу. Досталось и пресловутым ящичкам, которые к тому времени находились в довольно плачевном состоянии - постоянно спотыкаясь спросонья, их пинали нерадивые курсанты, опилки в них менялись крайне редко и плесень, источая отвратительные миазмы, буйствовала в них всеми цветами красок. Теперь же ящички отремонтировали, отмыли, почистили, вскрыли лаком и наполнили их свежими душистыми сосновыми опилками. Хотя в последствии и это не спасло ящички от печальной участи их предшественницы - трибуны. Начальник училища во время обхода казарм не преминул заглянуть в один из туалетов. Туалетная комната сверкала чистотой. Соски на всех умывальниках были повернуты в одну сторону, на каждом умывальнике лежал кусочек мыла «Яичное», белизна свежеокрашенного потолка отражалась в изумительно блестящих зеркалах. Чугунные чаши отхожих мест были белее снега, вследствие их обработки соляной кислотой. И невиданная роскошь - присутствовала туалетная бумага. Взгляд генерала неторопливо пробежался по всем этим прелестям и застыл на ящичках. На лице начальника училища отразился немой вопрос, а затем кривая ухмылочка. Далее, обращаясь к командиру роты, генерал озвучил свою версию назначения этих ящичков:
- А скажи, майор, у тебя, что курсанты как коты? Поссал и зарыть за собой нужно? Кто эту ... придумал?
- Полковник Груздев, товарищ генерал, - рапортовал майор.
- Уберите это, - выдохнул генерал и, обреченно взмахнув рукой, направился к выходу.
По пути он взглянул в окно - небо затянуло свинцовыми осенними тучами и пошел дождь. Серые капли дождя отвесно падали на пятно нового асфальта на плацу и разбивались на миллионы брызг, напоминая как скоротечна жизнь человеческая и тщетны многие наши суетные дела.

(Наступлению еврейских праздников посвящается).
Август 1993 года. Санкт-Петербург. Малая Конюшенная улица.

Я иду по улице на работу в Эрмитаж с моим начальником, завмастерской электронной сигнализации Игорем.
- Бля-а! - вдруг воскликнул он, - И тут антисемиты постарались!
И показал мне пальцем на плакат, наклеенный на стену. Там было написано примерно следующее:

"Дорогие, евреи!
Поздравляем вас с наступлением поры осенних еврейских праздников: Рош-Гашана (Новый Год), Йом-Кипур (Судный день), Симхат-Тора (праздник Торы)...

Ну и так далее, дальше не помню.
- Ну и где ты тут увидел антисемитизм? - недоуменно спросил я. - По-моему как раз наоборот.
- А вот смотри: в заголовке написано: "Дорогие, евреи!" Через запятую, понял? То есть, получилось обращение с перечислением: сначала "Дорогие", а уж только потом, после них...

ОНИ УЧИЛИСЬ ВМЕСТЕ: МИНИСТР, ПРЕДАТЕЛЬ И САМОУБИЙЦА

Валерий СИМОНОВ
На снимке изображены три выпускника Киевского высшего общевойскового командного училища образца 1968 года. 26 лет назад у них были одинаковые стартовые возможности в жизни: происходили из простых семей, учились в одной курсантской роте, одновременно стали лейтенантами. Однако по-разному сложились их судьбы.
Виталий Радецкий достиг вершины карьеры для военного человека - стал министром обороны Украины. Ныне никто из его однокашников не удивляется его столь высокому взлету. В учебе ставку делал на военные дисциплины, все остальные предметы (высшая математика, физика, иностранный язык) были для него второстепенными. Еще будучи курсантом, он отличался своей решительностью, волей и дерзостью. Одно время он был командиром отделения, но за драку на танцах в городском парке его сняли с должности и посадили на пять суток на гауптвахту. Он не употреблял алкоголь и не курил, увлекался спортом и имел отменное здоровье. Десятки раз испытывал себя на ринге - был боксером-тяжем с хорошо поставленным ударом по корпусу. Помню, на переподготовке после выпуска из училища Виталий вместе с другими лейтенантами угнал из автопарка "Урал" и уехал в село на танцы. Там местным ребятам не понравилось, что он стал ухаживать за их девчонкой. Ответ Виктора на прозвучавшую угрозу был прост-нокаутирующие удары. В последующие годы Радецкий окончил Военную академию имени М.В.Фрунзе и Академию Генерального штаба Советского Союза. Служил в Прибалтике, на Дальнем Востоке и Украине. У него крепкая семья, имеет двое сыновей. Недавно ему было присвоено воинское звание генерала армии. Всего достиг сам, протекционировать было некому - отец работал машинистом на электростанции, а мать была глубоковерующей женщиной,которая уставила все углы дома иконами и усердно молилась Господу Богу, чтобы у ее детей была лучшая доля. Владимир Резун известен всему миру под псевдонимом "Виктор Суворов". Это он написал книги "Аквариум", "Ледокол", "Победитель" и ряд других. Ныне проживает в Великобритании в постоянном страхе, что могут привести в исполнение смертный приговор, который был вынесен ему еще во времена Советского Союза. Он был офицером разведки штаба армии и военного округа,окончил засекреченную академию Советской Армии в 1974 году, работал четыре года в Женевской резидентуре ГРУ и сбежал на Запад в 1978 году. Все, с кем он учился в молодые годы и соприкасался по работе в ГРУ были отозваны из заграницы и навсегда стали невыездными. Не миновала участь сия и автора этих строк, проработавшего в разведке четверть века. Каким же был Резун (он же Суворов) в курсантские годы? Невысокого роста, полноватый, со слабой физической подготовкой и проблемами со зрением, что сказывалось на боевой подготовке. На выпускном экзамене за него стрелял его однокашник Анатолий Дуров, а на трехкилометровом кроссе его тащили за руки, чтобы уложиться в положительный норматив. При слабой физической подготовке, однако, Резун обладал крупным мужским "достоинством", из-за чего сильно комплексовал и сторонился женщин. Поэтому ребята прозвали его уменьшительно-ласкательно "Елдунчик". На четвертом курсе ради хохмы ему нашли проститутку и свели с ней в курсантском клубе. Говорят, была потрясающая встреча. В училище от всех курсантов он отличался тем, что выписывал журнал, в котором печаталась информация об иностранных армиях, углубленно изучал иностранный язык. Преподаватели военных дисциплин побаивались, когда на лекциях он поднимал руку, чтобы задать вопрос. Он вел дневник, описывая до мельчайших деталей происходившее вокруг. Потом эти записи были мастерски использованы в его книгах. В частности, автор этих строк, читая книгу "Победитель", был поражен точным и детализированным описанием Киевской гарнизонной гауптвахты. Мне самому пришлось отсидеть там в общей сложности 54 суток. Так что, судя по всему, свой переход на Запад Володя готовил еще в курсантские годы. Думается, Резун еще закоплексован на мании сверхчеловека, который в своих поступках всегда правильный и одерживает победы. Подтверждение тому - выбранный им красивый псевдоним "Виктор" ассоциируется с понятием победа, а "Суворов" как историческая личность тоже одерживал дни победы. На самом деле у него был заметен большой недостаток - он безропотно подчинялся воле того, кто был его сильней. Очевидно, это сыграло роковую роль, когда он работал за границей. Ведь разведка - это суровая среда, в которой выживают сильные личности, а слабые духом либо уходят из нее, либо из них делают предателей.
У Николая Дешко - печальная судьба. Он был одаренным и талантливым юношей. Курсантом второго курса задумал сконструировать штурмовое стрелковое оружие, отличающееся от всех существующих аналогов. Все свободное время проводил в мастерских,на лекциях постоянно шлифовал и делал замеры различных железок. Ему удалось изготовить действующую модель автомата, имевшего меньшие размеры и хорошую кучность стрельбы. После испытаний новый автомат и чертежи были изъяты и отправлены в НИИ, которое занималось совершенствованием и разработкой оружия. Изобретению не дали хода - вполне возможно, НИИ "похоронил" конструктивные идеи Дешко, опасаясь, что они могут поставить под сомнение эффективность работы научного коллектива института. Существовавшая тогда система отторгала от себя талантов-одиночек, а они, натыкаясь на бездушие и противодействие в релизации своих творений, порой добровольно уходили из жизни. Будучи молодым офицером, Дешко покончил жизнь самоубийством. Жизнь намного дороже того, чтобы кончать с ней добровольно или совершать предательство по отношению к своим близким, друзьям, Отечеству.

Уважаемые господа! Эта история взята с anekdotov.net. Может быть Вы ее уже читали. Тогда просто вспомните и улыбнитесь. И прошу Вас, не воспринимать ее слишком серьезно, а уж тем более считать это "наездом" на "непобедимую и легендарную". И так...
На днях мой знакомый передал мне достаточно любопытный документ. Его приятель проходил практику в Ростовской военной прокуратуре и, просматривая уголовные (и не очень) дела, наткнулся на объяснительную записку некоего каноника Платонова Е. П. Суть же самого дела заключается в том, что означенный каноник в момент крайнего душевного волнения послал военного комиссара Ворошиловского района города Ростова-на-Дону гражданина Рожкова туда, куда обычно военных комиссаров не посылают. Тот обиделся, подал заявление и т. д., и т. п. Впрочем, сам текст заявления каноника, который ниже приводится полностью, без изменений, сокращений и с сохранением всех фамилий, проиллюстрирует ситуацию гораздо ярче, нежели это смогу сделать я. Итак:
<Римско-католическая церковь
Ростовское-на-Дону собрание
Христиан <Слово Божие>
г. Ростов-на-Дону,
ул. Красноармейская, 126,
тел. 676923,
Исх. № 43 от 11.12.99 г.
Слава Иисусу Христу!
Прокуратура Ворошиловского района г. Ростова-на-Дону,
Монсеньору Украинцеву В. Б.
Евгений Платонов по вразумлению Божьему заявляет:
Возрадуемся о Господе!
Уважаемый Вадим Борисович!
Поминая всех святых, ставлю Вас в известность, что слово <хуй> явдяется общенародным и общеупотребимым обозначением мужского полового органа и применительно к обладателю такового - Рожкову - гражданину и комиссару, не имеет оскорбительного значения по целому ряду причин.
1. Рожков сам пользуется этим словом применительно хотя бы к собственному половому органу, этот солдафон слишком примитивен, чтобы называть <хуй> <пенисом>;
2. Ни в слове <хуй>, ни в самом мужском половом органе нет ничего оскорбительного:
2.1. У Бога тоже есть хуй! Общеизвестно, что первый человек - Адам - был сотворен по образу и подобию Божию, т. е. - с хуем!
2.2. Хуй является инструментом во исполнение воли Божией: <Плодитесь и размножайтесь> (бытие 1,28). Сам-то Рожков, в отличие от Христа - непорочно зачатого - был зачат с помощью хуя!
3. Платонов использовал слово <хуй> применительно к направлению движения Рожкова, но не к самой личности комиссара, не называя его ни <хуем>, ни какой-либо хуевой частью, к примеру, <залупой>;
4. Само по себе <посылание на хуй> носило для Рожкова исключительно рекомендательный характер: Платонов не толкал комиссара в спину и не принуждал его иными способами к движению в указанном направлении;
4.1. К тому же <рекомендация к движению> имела самый общий характер и не несла в себе никакой конкретики: Рожков не был проинформирован: в направлении чьего именно полового органа ему следовало бы совершить движение, не был разработан для комиссара и план действий в конкретной точке маршрута;
5. Честь мундира должностного лица также осталась незапятнанной, поскольку Платонов не давал рекомендации к движению непременно строевым шагом (левой! Левой!), при погонах и в служебное время. Нет, в указанном направлении можно выдвигаться в домашнем халате и тапочках.
6. Обращаю Ваше внимание на отсутствие законодательных и нормативных актов, квалифицирующих слово <хуй> и его применение в указании маршрутов в качестве оскрбления, и дозволяющих проводить следственные мероприятия в отношении Евгения Платонова!
6.1. Мнение Рожкова о нанесении ему оскорбления чисто субъективно, не соответствует действительности и является следствием как скудоумия, так и морального уродства комиссара, порожденного отсутствием у него чувства юмора.
Поэтому Римско-католическая церковь рекомендует Вам закрыть <дело Платонова> за отсутствием состава преступления. Во имя Отца, и сына, и Святого Духа. Аминь.
С молитвою о Вашем добром здравии и служебном процветании
Милостью Божией,
Каноник Ростовского-на-Дону
Собрания христиан <Слово Божие>
Начальник канцелярии Е. П. Платонов.>
Как говорится, конец цитаты. Означенный документ снабжен печатями и визой прокурора.