Переговорщик
С нами бог и два пулемета.

На ЦБУ суетились все, кому не лень, даже генералы бегали, чертыхались, задавали какие-то невнятные вопросы, хватали трубки ЗАСов, пытались куда-то дозвониться и кого-нибудь в чем-нибудь обвинить. В городе штурмовой отряд мотострелкового полка начал увязать в коротких боестолкновениях, крутился, огрызался, пехота с матами швыряла в окошки гранаты, цеплялась зубами за бетон и асфальт. На ЦБУ не выдержали и приказали оставить только что зачищенные домишки и отойти на блоки, выставленные в ходе наступления. В эфире шумело и трещало, крики на разных языках, команды, вдруг перекрыл чей-то уверенный голос, докладывавший с некоторой ленцой:
- У меня все нормально, двухсотых, трехсотых нет, в квадрате "РЫСЬ" по улитке девятка занял трехэтажку, организую оборону.
- Кто это, кто это? - заволновались штабные и стали на плане города искать "Рысь"- девятку.
Рысь девятка как раз оказалась там, где билась доблестная мотопехота, которая потихоньку начала откатываться к своим блокам.
- Это мой,- сказал здоровенный подполковник морпех,- мы же усиливали мотострелков одной десантно-штурмовой ротой.
- Отзывайте своего клоуна!!!!- стали рвать подполковника штабные,- немедленно, и людей положит и задачу не выполнит!!!
Двухметровый подполковник морпех позевывая, рассматривал карту,- а чего это он задачу не выполнит? Задача была до ночи выйти на рубеж этих вот улиц, - он ткнул сарделькообразным пальцем в карту,- моя рота вышла, домишко хороший, два направления кроет, отсюда удобно будет ударить вот сюда и сюда, обойдя простреливаемые перекрестки и прям с тылу вломить по этим пятиэтажкам.
- Стратег хренов,- заорали на подполковника,- куда выйти, твой ротный что, медали себе зарабатывает? - ему людей не жалко!!! Да ты, подполковник, э-э-э,- все замолчали, потому что подполковник вплотную приблизился к орущим и сверху вниз спокойно стал рассматривать большие звезды орущих.
- Я не стратег, я тактик,- спокойно и лениво ответил он, и не торопясь, вышел.
По дороге к узлу связи его догнал кадровик из штаба округа.
- Слышь, давай звони в свой батальон, пусть они данные на твоего ротного дадут и бойцов, продумай там, что с наградами, мне как можно быстрее надо в округ списки двухсотых отвести.
- Ну да,- сказал морпех, - три дня здесь и обратно домой? Да и не к чему на моих матросов что-то писать, да и не ротный с ними, а замполит, пиджак- капитан, между прочим. Кстати, я видел, ты там оформлял на себя что-то, наградной по-моему?
Кадровик замялся и открыл рот. А морпех продолжил:
- Надо бы ранение для наглядности, хотя можно и контузию.
Непонятно как, кадровик взвился в воздух, грохнулся об грязные доски, глупо улыбнулся и отключился, папка с наградными на штабников спикировала куда-то между штабных кунгов.
- Товарищ капитааан,- в полуразрушенную квартирку ввалился матрос.
- Товарищ капитан, наблюдатели докладывают, пехота все отошла, духи сзади нас, получается!
Капитан Булыга отложил в сторону грязную подшиву, которой любовно протирал свой ПК, хоть и замполиту не положено по штату ПК, но в здоровенных лапах Булыги любой автомат смотрелся игрушкой. ИО ротного Булыга стал два дня назад, после того, как вытащил из-под обстрела раненого ротного и еще двух матросов, причем вытащил за один раз, взвалив ротного на плечи и зажав матросов под мышками.
- Тааакс, давай сюда взводных.
Матрос хлюпнул носом, надвинул на брови каску и помчался выполнять задачу.
- Свяяяязььь,- рыкнул Булыга.
- Я,- возле капитана тут же материализовался дородный боец связист.
- Что там у нас? - поинтересовался замполит.
- Да все нормально, связь есть, чичи мешают, правда, за один сеанс приходится несколько раз с дорожки на дорожку скакать, с КШМ-ки (КШМ - командно-штабная машина - КБ) сказали, что "Барин" с нами минут через 20 свяжется. "Барин" - это был позывной комбата, того самого подполковника, который заставил летать штабного кадровика.
- М-да, будет нам за то, что с пехотой не отошли, - почесал каску Булыга, -хотя с другой стороны если б отходили, то потерь было бы больше. Потери в дшр были минимальные и заключались в отбитой заднице одного нерасторопного матроса, позволившего себе мечтательно раскрыть рот, глядя на асфальтные фонтанчики от пуль. Волшебный пендаль командира взвода привел матроса в состояние "летящего альбатроса", а духовский пулеметчик получил в лобешник гранату от взводника. Лейтенант потом успел подобрать гранату, оказывается, он забыл выдернуть кольцо, вырвал из рук мертвого духа пулемет и заодно стащил с трупа великолепную разгрузку. Теперь его постоянно донимали нескромными вопросами:- "Сань если тебя убьют, я заберу разгрузку? А если меня убьют, ты тогда мой белый шарфик возьмешь!"
Прибыло два взводника лейтенанта и старший сержант, исполнявший обязанности. Булыга объявил себя начальником крепости и вкратце обрисовал положение. Взводники пожали плечами и пошли распределять сектора обороны. Булыговский адъютант, матрос Кошкин, шнырявший по всему домику, натащил в квартирку всяческой мебели, стол, стулья, и выкорчеванными бетонными блоками заложил окно, превратив его в подобие амбразуры. При более тщательном осмотре дома обнаружились пустые бумажные мешки, которые тут же стали забиваться всякой дрянью и приспосабливаться к обороне. С боеприпасами было пока нормально, а вот с питанием был полный кирдык. В "сухарниках" у некоторых матросов было кое-что, но общей плачевной картины это не меняло. На связь вышел "Барин", вкратце обрисовал ситуацию, доложил, что пропал старшина роты с двумя матросами, что пехота скоро снова перейдет в наступление, и предложил "Малышу" (позывной замполита) не рыпаться. Булыга поворчал и отключился. Связист договорился с КШМкой об очередном двух стороннем сеансе, батареи следовало беречь. Булыгу абсолютно не удивляло то, что в отличие от остальных подразделений, в его роте связь всегда была, ведь он сам тренировал своих связюков, гоняя их еще в ППД в полной снаряге и с двумя комплектами радиосредств, навьюченными и спереди и сзади. Капитан был абсолютно непрофессиональным военным, когда-то закончил институт физкультуры, был призванным в ряды морской пехоты и возжелавший остаться. Булыга искренне считал, что связь зависит только от умения связиста и его подготовки, и особо не вникая в основы радиодела, гонял матросов, а для связных наук он нанял специалиста связиста из роты связи полка. Связист, ужасно боявшийся звероподобного капитана, научил матросов - любо-дорого посмотреть и послушать.
Ночью наблюдатели с третьего этажа доложили о стрельбе в квартале от домика. Стрельба то утихала, то продолжалась, постепенно приближаясь к трехэтажке.
Послышались какие-то гортанные крики, а потом отчетливое "да идите вы наххх", причем с интонациями до дрожи в пятках знакомыми матросам роты. Так неподражаемо матерился "Дед" - старший прапорщик - старшина. В сторону боя немедленно выдвинулась дежурная подгруппа во главе с лейтенантом, командиром первого взвода. Несколько очередей - и все заглохло. Через несколько минут появились довольные матросы и старшина, грозно покрикивавший на двух матросов с ВМО, тащивших термоса и рюкзаки, забитые до отказа.
-Дееед! - заорал Булыга,- какого хера приперся, там комбат уже матерится, а если б тебя грохнуло?
Дед зыркнул на Булыгу и пробурчал под нос: "Ща, грохнуло, я уже в Ягипте с ябиптянками развлекалсси, кады ты ышшо пешком под стол ходил".
Вскоре матросы были накормлены вплоть до дежурных смен и дежурных огневых средств. В импровизированном штабе накрыли стол. "Дед" достал фляжку со спиртом. Разлили, не разбавляя, выпили, отужинали. Старшина обратно идти не собирался, однако замполит приказал матросу Кошкину наблюдать за перемещениями прапорщика и докладывать в случае чего. Ночь прошла спокойно. С утра по туману, опустившемуся на руины города, выделили разведгруппу, которую возглавил сам замполит. Потихоньку передвигаясь вдоль домов, вышли к двум пятиэтажкам белого кирпича. Более зоркие матросы в предрассветном тумане высмотрели парочку духовских наблюдателей и оборудованные под бойницы окна, крадучись разведали подходы отходы, и потихоньку стали отходить назад, тем более, что в районе трехэтажки снова послышались выстрелы.
А всему виной был старый безобразник старшина. Взяв с собой двух матросов, принесших вчера термоса, он в тайне от взводника, оставшегося за старшего, покинул "крепость" и выдвинулся "домой". Прячась и перебегая от подъезда к подъезду, прапорщик и его матросы обнаружили брошенную БРДМ. "Дед", недолго думая, осмотрел находку, убедился в исправности, наличии всех пулеметов и боеприпасов. Кто бросил здесь вполне исправную боевую машину, прапорщик разбираться не стал, а просто прыгнул за штурвал, посадил одного поваренка за пулеметы, другого на броню, и, промучившись минут десять, не смог запустить движок. Минут через пятнадцать старому прапорщику стала ясна причина поломки, засорился топливный фильтр. "Дед" поматерился на гсмщиков, разбавлявших итак некачественный военный семьдесят шестой, выкинул топливный фильтр, соединил шланги напрямую. БРДМ завелся. Прапорщик поплутал по дворам, выехал на какой-то проспект и нос к носу столкнулся с группой боевиков, следующих куда-то по своим боевиковским делам на УАЗике. Бородачи пооткрывали рты, резко тормознули. Из УАЗика вынырнул здоровенный боевик с "Мухой" в руках и с криком "Аллах Акбар" выстрелил. Результат поразил всех, и боевиков и морских пехотинцев. Граната попала точнехонько в УАЗик и опрокинула его, стрелявшего боевика подкинуло и шмякнуло об асфальт.
- Матерьяльную часть уччыть надо!!! - пробурчал прапорщик, переезжая остатки боевика, - там для дураков стрэлочка есть, куды стрелять!!!
Пара очередей из КПВТ прошлись по горящему внедорожнику. Тут, как чертики из табакерки, повыскакивали дудаевцы, и злобно матерясь, попытались уничтожить боевую машину и морпехов. "Дед" заложил вираж, и БРДм снова скрылась в том же направлении, откуда приехала. Боевики попытались преследовать, но тут уже возле самой трехэтажки нарвались на несколько пулеметных очередей с крыши. Подоспевшая вовремя группа Булыги оказалась на фланге преследователей и хорошенько отработала из всех стволов.
В результате выходки прапорщика моряки-пехотинцы заимели в своем распоряжении БРДМ, а боевикам стало известно расположение "крепости". "Бардак" подогнали к одному из полуразрушенных подъездов, и прапорщик задним ходом почти полностью въехал в дом. Выступающие части замаскировали кирпичами и блоками, ствол КПВТ замаскировали плащ-палаткой.
Через час боевики приняли попытку атаковать. После часового ожесточенного боя духи отошли, убитых им не удалось оттащить из-за редкостной стервозности матросов-снайперов, использовавших очень знакомую им тактику "домино", выстрел в ногу, и дальше по добровольным помощникам. Ближе к вечеру выделенная рейдовая группа осторожно кошками сдернула трупы боевиков, а еще живых незатейливо придушили, опасаясь криков. Обобрав боевичков до нитки, рейдовики заминировали останки и прихватили одного живого, так на всякий.
Боевик, приведенный на допрос к замполиту, попытался гордо пропагандировать что-то про зеленое знамя ислама, но когда оценил размеры вставшего из-за стола капитана, открыл рот, пустил слюни и часто-часто заморгал.
- Слышь, зверюшка,- пробасил капитан,- сало будешь? - и протянул бутерброд, заботливо поданный любопытным матросом Кошкиным.
-Э-э, о-о-о... да я вам э-э, Ванья, я-я,- заблеял бородач.
- Ну, мож, спиртику? - спросил Булыга и поднес к носу боевика солдатскую кружку, при этом чуть её сплющил пальцами.
Боевик сглотнул и утвердительно закивал башкой. Через сорок минут душара был абсолютно невменяем, заботливый замполит накормил его и салом и сухарями, лично заливал спирт в глотку. Боевичок что-то хрюкал, проклинал Дудаева, причем на нормальном русском языке без горского акцента, рассказал все и вся, где и сколько боевиков, кто у них амир в джамаате, чем вооружены, какие задачи, и, наконец, сознался, что служил в Шалинской танковой учебке прапорщиком, после этого проблевался и уснул в своей же блевотине. Матрос Кошкин обозвал боевика сукой, привязал его к штырю в стене и закидал его блевантин щебенкой и прочим строительным мусором. Потом, когда Булыга вышел на обход позиций, пару раз пнул храпящего боевика, когда еще придется пнуть прапорщика, хотя бы бывшего, а на духов он и так насмотрелся. Потом Кошкин задумался и понял, что своего прапорщика даже в умат пьяного и спящего он никогда не пнет, потому что он после этого попадет в ад, где главный сатана будет комбат подполковник Перегудов, а его подручными батальонный замполит майор Четкин и ротный замполит Булыга. Матрос в ужасе вздрогнул за крамольные мысли, и для успокоения совести пнул боевика как просто боевика.
Ночью еще было несколько попыток штурма, но абсолютно неудачных со стороны боевиков. В "крепости" появились раненые. Осколком ВОГа срезало мочку уха одному из матросов, и несколько легких осколочных у других, матрос санинструктор, даже не вкалывая промедол, обработал раны, морской пехотинец, у которого полуотрезанная мочка уха болталась непонятно на чем, тихонько поморщился и отрезал себе мочку ножом, остановил кровотечение куском бинта и скотчем, потом тихонько смылся к своей бойнице, он жутко боялся врачей.
Связи с комбатом не было уже довольно долго, батальонная КШМка ушла с частоты, однако связист, опасаясь нагоняя замполита, принял все меры, какие мог, ночью забрался на крышу, раскинул антенны и принялся прокачивать связь. Каким-то чудом (а устойчивая связь в наших войсках всегда чудо), перескакивая с "дорожки" на "дорожку", вышел на комбатовского связиста, который всегда таскался за командиром батальона с 159-ой за спиной и кучей других станций на груди и аккумуляторов в РД. Комбатовский связюган стал быстро записывать в блокнотик сообщение и расшифровывать его с помощью "сказки" (специальной таблицы). Сам подполковник Перегудов находился на ЦБУ на доведении боевого приказа Командующего. Как раз при передаче и записи сообщений начался ночной бой. Вокруг связиста на крыше стали свистеть осколки и чвакать пули. Матрос накрылся броником, заслонил своим мощным телом свою любимую станцию и, открыв рот, дожидался ответа на переданное сообщение. Связист комбата переписал расшифрованную информацию на листок и заметался вокруг штабных кунгов, комендачи охранявшие ЦБУ группировки, попытались арестовать матроса, но однако тщетно, связист метался и судорожно пытался найти выход из создавшейся ситуации.
Другой связист, лежа на крыше обстреливаемого дома, закрывал собой 159ю и думал, что пришел конец. Когда совсем рядышком раздались визгливые крики "Алллааа", матрос подумал, что все, вот его смертный час, и полез за пазуху, там, обернутая целлофанном, лежала записка от его гражданской подруги, которая вручила её ему на проводах и дала наставление вскрыть, когда любимому станет уж очень плохо. Матрос разорвал целлофан и грязными пальцами развернул клочок бумаги. "Паша, ты уже не маленький, думай сам!!!" гласила записка. Связист громко заржал и понял, что надо обязательно вернуться, чтобы выяснить у подруги, что за хрень она написала. Спуститься вниз в более безопасное место он как-то и не подумал, мало ли что, вдруг Булыга спросит, где связь?
...Офицер-секретчик, разносивший какие-то документы для высших чинов, сунул подполковнику Перегудову в руки записку от связиста. Комбат в три секунды прочел написанное, быстренько черкнул ответ и через этого же офицера передал наружу.
К Булыге, азартно лупившему из пулемета, подполз связист и сунул в руки записку - радиограмму. Замполит радостно заржал и короткой очередью срезал тройку боевиков, подбиравшихся короткими перебежками к дому, потом резко подскочил, поменял позицию и дал в фанеру Кошкину, пытавшемуся стоя с бедра палить в окошко.
"Мля, опять в фанеру прилетело, и за что, спрашивается?" - беззлобно подумал матрос.
На утро к дому пришли боевики с белым флагом, мегафоном и каким-то гражданским в кожаном пальто. "Че за конь?"- подумали морские пехотинцы.
- Эй-й-й, Иваныыы, где ваш старший, говорить хотим, убивать вас не хотим, зовите быстрее, солдатики.
Гражданский в пальто прокашлялся взял в руки мегафон:
- Солдаты Российской армии, прекратите эту бессмысленную бойню, вам предлагают мирно уйти, даже не сдавая оружия, я известный политик, депутат Госдумы.
Матрос Кошкин, державший в прицеле одного из боевиков, крикнул:
- Не, не получится, мы матросы!!!
- Кто, кто это говорит? - заволновался гражданский.
- Я известный, очень известный адмирал, командующий всеми флотами Российской Федерации, Иван Федорович Крузенштерн, человек и пароход!!! - ответил Кошкин.
- Э, какой параход! - стали возмущаться боевики, - Ваня, старшего зови.
- Подойдите после девяти,- заорал Кошкин,- наш командир сейчас изволит завтракать, потом у него теннис и бассейн.
Боевики потоптались и стали напирать на гражданского, тот помахал руками, что-то попытался объяснить. Тут как раз и подошел Булыга.
- Господа геи, извините, что задержал вас, надеюсь, мы придем к общему консенсусу!
После проведения "воспитательных бесед" с до сих пор пьяным боевиком замполит считал себя лучшим замполитом Вооруженных Сил и надеялся применять свои воспитательные навыки дальше.
Боевики, польщенные обилием умных слов, стали предлагать морякам уйти из дома и не мешаться. Гражданский "депутатской наружности" бросался словами о величии и грязной братоубийственной войне.
- Я так понимаю, сдаться вы нам не предлагаете? - спросил замполит.
- Нет, просто уходите,- отвечали бородачи.
- Тогда у меня тоже есть предложение, возьмите свои автоматы и осторожно запихайте себе их в задний проход, а потом, не мешкая, застрелитесь, нам работы, знаете ли, поменьше будет.
Матросы дружно заражали и засвистели. Боевики, ругаясь и грозя всеми смертными карами морским пехотинцам, попятились и скрылись.
Замполит немедленно собрал взводников.
- Так, господа, до каких пор ДШБ обороняться будет? пора и поштурмовать, все работаем по заранее отработанному плану, через пятнадцать минут по пятиэтажкам которые разведывали, будет нанесен удар артиллерией с Ханкалы, "Дед", заводи БРДМ.
Уже неподалеку гремели взрывы, стрекотали скорострельный пушки бмпешек подходящей пехоты. БРДМ выскочил из завала и закрутил башней. Связист в радостном упоении общался со связистом комбата, хвостиком бежавшим за подполковником Перегудовым, который, мирно позевывая, шел сзади атакующей цепи и давал указания то ротным, то минометчикам, иногда останавливался, садился на заранее подставленный стульчик, разворачивал план, что-то черкал, с кем-то ругался по связи.
Оставшиеся в живых боевики, кучей сидящие в подвале и охраняемые несколькими матросами, в ужасе заорали, увидев ухмыляющегося замполита Булыгу, который привык исполнять обещанное и пять минут назад рассказал боевикам о прелестях анального зондирования и о достоинствах короткой мушки.
Почему-то никто из бородачей не был похож на гордых орлов и не насылал на голову "чудо какого замполита" всевозможные кары.
- Ну что, разлюбезные мои мальчоночки, что вы там пишите на заборах "аллах с нами, Россия под нами?", сейчас мы все поправим! И капитан с ужасной ухмылкой стал натягивать на ствол трофейного автомата где-то найденный презерватив.
Дудаевцы бешено завопили. На их крики прибежал тот самый "депутат" и привел с собой каких-то полковников.
- Воооот, здесь издеваются над пленными,- заверещал он.
После боя депутат был извлечен живым и невредимым из-под обломков матросом Кошкиным, выходцем из глухой дальневосточной деревни, всю жизнь мечтавшем о хорошем кожаном пальто...

Через три дня

Капитан Булыга, ответственный по батальону, проверил котелки у матросов своей роты, для проформы рявкнул по поводу формы и отправил с песней роту в столовую палатку, идти всего ничего, но как же без песни?
- Черные береты, оооо, - затянули матросы,- вестники победы, оооо, духам бородатым, ооо надают пи...
- Отставить песню,- скомандовал замполит, со стороны штабной палатки приближалась процессия каких-то "звездных мальчиков", рядом, не торопясь, шел комбат, за которым вприпрыжку бежал недавний знакомец-депутат.
"Бля",- пронеслось в голове у замполита.
По-молодецки представившись прибывшим, капитан преданно вылупился на комбата.
- Вот тут по поступившим сведениям,- начал один из самых "звездных".
Булыга и комбат поморщились.
- Вы в недавних боях проявили себя как очень умелый переговорщик, видно есть какое-то образование, мы узнавали, что вы пришли из гражданского ВУЗа, из-за недостатка нужных специалистов придется привлечь вас...

цельнотянуто арт оф вар ру, автор - Загорцев Андрей Владимирович

ЗАПИСКИ НЕГОДЯЯ
(продолжение)

ФИЛОСОФИЯ УДАЧИ

- Ты осознаешь, что виноват в смерти Тамары? - строго сказал в темноте некто серый. Нет, это не сон, не мистика. Это новый персонаж. Некто - потому что имя дадим только сейчас. Назовем его Серый - он любит серые тона одежды. Да и вообще... Лицо его представить нетрудно всякому, кто видел «Автопортрет» Крамского, - одно лицо. Этим сходством двойник гордился. Как и тем, что родился в один день с Гете. Но талантами обоих прототипов Серый не обладал - не писал ни маслом, ни чернилами. Чем он занимался, есть тайна, хотя, если немного подумать, можно было догадаться. Особенно если учесть, что он изучал дианетику и сайентологию вкупе с психологией и менеджментом. Но это он еще только изучал, - «создавал внутренний микроклимат» по его выражению. А тем временем зарабатывал на жизнь, производя и продавая фотовспышки - конденсатор, лампы, зонтик, - при этом, почему-то считая, что зонтик в качестве рефлектора есть его изобретение. Фотографировал по школам на выпускных, но так педантично целился, шевеля бородой, что половина выпускников входила в историю с закрытыми глазами.
Вот и сейчас в темноте шел процесс проявки и печати очередных школьных «групповух». Сторож Х. согласился помочь Серому, соблазнившись обещанной половиной выручки. Вообще-то Серый никогда не был членом вышеочерченной компании. Учились на одном потоке, никогда не пересекаясь. Просто сразу после армии Х. встретил его на улице, и первый вопрос, который задал Серый, обескуражил: «Ну что, хоть один боевой вылет совершил? Или всю войну на аэродроме просидел?». Слово за слово, и Серый начал встречаться на его пути все чаще. И вот они вместе печатали фотографии.
Сторож Х. предоставил фотографу ночь в стационаре, проточную воду, свет, и свою помощь. Были куплены большие пластмассовые емкости, сделаны кассеты с рядами натянутой лески, вмещавшие десятки листов фотобумаги, и теперь шел завершающий процесс. Журчала вода, вспыхивали поочередно три основных цвета, на ощупь тренированными движениями заряжалась экспонированной бумагой кассета, опускалась в ведро с проявителем.
- Я виноват в смерти Тамары? - переспросил сторож Х. - Ты не путай жопу с пальцем - вину и косвенную причину. И потом, все предопределено. Ты в этом убедился вчера, в пельменной. Как и в том, что ты невезучий. Чистый эксперимент получился, я им горжусь.
Это сторож Х. сказал специально, чтобы сменить тему. Он знал, что невезение - хроническое заболевание Серого, которое он тщательно скрывает от других. И угадал - Серый вскинулся:
- Не передергивай! Вчера проиграл ты!
А что было вчера? Возвращаясь из школы и споря о невезении, они зашли в пельменную на Первомайской. Сторож Х., как это иногда с ним бывало, вдруг неожиданно для себя предложил, чувствуя близость удачи:
- Занимаем очередь, выбирай, где ты стоишь, перед или за мной. На ком пельмени кончатся, тот и невезучий.
- А почему ты думаешь, что они кончатся на ком-то из нас? Какова вероятность?
- Я не думаю, я знаю, - сказал Х. - Где бы ты ни встал, они кончатся на тебе.
Поколебавшись, Серый встал впереди. Когда до раздачи оставался один человек, он обернулся:
- А ты кофе себе пробил? Я тоже пойду, выбью.
И ушел к кассе. Накладывая впередистоящему порцию, раздатчитца крикнула, что пельмени закончились, ждите, пока сварится следующая.
- Ну что, - подошел Серый. - На тебе?
- Такими уловками провидение не обманешь, - засмеялся довольный Х.
- Ну почему же, - заволновался Серый. - Если мне что-то уготовано, а я соскочу на шаг раньше, то это что-то и достанется истинному неудачнику. Логично?
- Схоластика. Я продемонстрировал тебе, что ты по жизни выбираешь неправильные позиции...
Сейчас в темноте спор продолжался.
- Ох, чувствую, зря печатаем, - бормотал Серый. - Связался с тобой, теперь пожинаю. Кажется, пленка слегка засветилась, крышка на кассете косо сидела. Тогда весь труд по этой школе насмарку. И все ты! Отвлекался на восьмиклассниц, веселил их, вместо того, чтобы...
- Чтобы что?
- Да какая разница, «что»! Ты не тот климат создавал, безответственность и неточность сеял, понимаешь? Да, я из староверов, меня шутить не учили, но всему свое время, ты не чувствуешь, как надо себя вести...
Он надолго замолчал. Щелкал фильтрами, менял бумагу. Потом нервно спросил:
- А как брат поживает?
Сторож Х. насторожился: «Брат - моя институтская кличка. Я сижу здесь в темноте. Других братьев, о жизни которых может возникнуть вопрос, нет. Интересно, у кого сейчас Серый спрашивает обо мне? Лао Цзы, блин»...
- Какой брат? - спросил он, слегка приподнимаясь, чтобы успеть среагировать - мало ли что придет в голову шизоиду в полной темноте.
Серый подумал (слышно было его частое дыхание) и сказал виновато:
- Мне надо поспать. Мне нельзя не спать ночью.

Утром смотрели фотографии.
- Я же говорил! - с досадой воскликнул Серый. - Запороли!
- Ничего страшного, - сказал сторож. - Очень даже ничего.
- Как это ничего страшного? На всех снимках прямо по лицам - красная полоса! Нас выпрут в шею и правильно сделают! Нет, я в школу не пойду, репутация дороже денег! Затраты делим пополам.
- А я пойду, - сказал сторож. - И они возьмут фотки за милую душу!
- Ну-ну! Иди, позорься! Можешь все деньги себе забрать. Если хоть рубль дадут. А я с тобой больше не работаю, у тебя энергетика противодействует моей...
Сторож отглянцевал снимки и отправился в школу. Завуч с пачкой денег в руке склонилась над разложенными на столе фотографиями, долго смотрела, потом неуверенно спросила:
- А что это на лицах красное?
- А это вам повезло, - сказал сторож. - Снимали-то на закате, вот солнышко и попало. Прощальный луч, так сказать. Теплые снимки получились, с подтекстом...
- А, правда, - заинтересованно кивнула завуч, - настроение такое... грусть и надежда... Аж плакать хочется. Спасибо вам, ребята, приходите на следующий год!

ТРИ ПОРОСЕНКА

...Знаменитые вопросы «кто виноват» и «что делать» возникают уже потом. А сначала умный юноша придет к Сократу и спросит совета. Сократ ответит: как ни поступай, все равно пожалеешь. Потом Сократа за такую правду приговорят к цикуте, но юноше-то от этого не легче, он уже страдает, как было предсказано...
Примерно так глумились сторожа над желанием Серого жениться. Особенность была в том, что желание существовало, но постоянный объект отсутствовал. Угрюмому бородатому субъекту в наше свободное время, если он не обладает определенным состоянием, почти невозможно найти пару, - да еще согласную на следующие условия:
- Я не умею шутить, поэтому женщина должна клюнуть на мой ум.
- У меня ничего нет, потому что нет стимула. Пусть родит продолжателя рода, и я начну зарабатывать.
- Правы азиаты. Женщину надо держать (здесь кулак сжимается до дрожи) за пи#ду (автор может выговорить любое слово, но не устами этого героя).
На обсуждении этого пункта программы сторожа не могли сдержать смех, представляя действо в лицах и других органах..
Несмотря на врожденную староверческую серьезность, кандидат временами преодолевал первый барьер, но мы подозреваем, что не с помощью ума, а благодаря громыхающему «Москвичу-2140» (ощущение, что кузов велик его шасси), выросшему из горбатого «Запорожца» через ржавую «копейку». Девушка, рискнувшая внести свой зад в пахнущую бензином телегу, с ее ездоком, явно бежавшим из утра стрелецкой казни, уже рассматривалась как объект. Предварительный тест длиною в поездку завершался приглашением домой, но тут частый облом внес свои коррективы - нужен промежуточный этап. Прогулки отбрасываем сразу, поскольку нужно говорить и даже шутить. Рестораны и другие заведения отменяются, потому что кандидат беден или жаден (это мы еще выясним). Оставалось беспроигрышное - отвести девушку к веселым друзьям в особняк на ближайший праздник - как в театр.
И все-таки он не столько беден, сколько жаден. Пока друзья развлекают девушку (А вы кто по знаку? Рыба? Чудесный, загадочный знак, под его знаком, извините за тавтологию, прошли крайние 2160 лет, истекают буквально последние месяцы, и то, что вы здесь - это опять же знак!), - пока они ее развлекают, Серый сосредоточенно чистит и ест принесенные им апельсины. Сторож И., не участвующий в развлечении, пьет водку и мрачно смотрит на растущую гору оранжевых шкурок.
- Девушке хоть один оставь, ухажер, - говорит он с неприязнью.
- Девушке я торт купил. И потом, ей не до апельсинов, - видишь, как ее осадили. К тому же у Брата по программе - танцы...
И в самом деле, пора приступать к главному мероприятию. Время, судя по раздувающимся ноздрям сторожа И., поджимает. В нашем распоряжении - идеальные условия. Темный коридор, подсвеченный из открытой двери ординаторской, магнитофон и кассета со специально подобранной музыкой для медленных танцев - Крис Ри, Энигма, Мишель Фарма... Раз мы призваны развлекать даму, то ни перед чем не остановимся...
Сторож Х. ведет ее по коридору, едва касаясь талии. Он знает, что темнота, вкрадчивая музыка, тончайшие прикосновения делают свое дело. Он близко, так близко, что тепло его щеки касается тепла ее. Он вливает ей в ухо яд:
- Танец - это много больше, чем думают многие. Это разрешенная близость, объятья, прикосновения. Вот смотрите: я, совершенно незнакомый, могу провести пальцами так (скользит под блузку), так (скользит выше по голой спине, по лопаткам, до влажных подмышек), - и все это, заметьте, элементы танца (скользит вниз по бокам). Как и этот... - он касается губами ее уха, отслеживая пальцами ее участившееся дыхание, чувствуя, как она неуловимо, но явственно подается навстречу...
- Ну хватит уже! - неожиданно рядом возник Серый. - Дай другим потанцевать...
- Погоди, хоть песня закончится, это невежливо, в конце-то концов!
- Что ты как клещ вцепился? Хватит, все! - Серый за плечи оторвал девушку.
«Типа, дальше я сам?» - хотел насмешливо сказать сторож Х., но сдержался, и, сунув для прикрытия обе руки в карманы, вошел в комнату, где двое других пили водку.
- ...С другой стороны, вроде это и нехорошо, - сказал он, садясь. - Соблазнять чужих девушков...
- Дак он же знает, зачем сюда ведет, - пьяно возмутился У. - Все апельсины сожрал при том!
- Щас, - сказал И., заглатывая стопку. - Щас я ему устрою театр, бля... Безо всякого насилия, сплошной психоанализ...
- Нет, ты мне скажи, Серый, - начал он, когда пара вернулась за стол, - ты зачем вообще сюда ходишь? Здесь же над тобой издеваются, ну не твоя это компания. Ты - мазохист?
- Нет, - сказал храбрый после впрыска в кровь тестостерона Серый, поглаживая руку девушки. - Я - наблюдатель. Наблюдаю трех поросят, укрывшихся в этом доме от жизни...
- Не ты ли тут волк? - сказал И., поднимаясь.
На столе стояла тарелка с маленькими бутербродиками - крекеры, паштет, кружок огурца, - нехитрая закуска, произведенная девичьими руками. И. взял тарелку, неуловимым движением фокусника взмахнул и поставил обратно. Уже пустую... Через мгновение на стол и на головы начали падать крекеры, паштет, огурцы. Все посмотрели вверх. Там, на трехметровой высоте, к белому потолку прилипли три огуречных эллипса (они провисят там год до ремонта).
- Ой, как здорово... - неуверенно сказала девушка, робко улыбаясь и натягивая на колени юбку.
- Гриша... - оторопело сказал сторож У., снимая с уха паштетную жижу. - Ты всегда непредсказуем. Я всегда жду, но это всегда неожиданно...
Быстро соображая, сторож Х. понял психологический этюд И. - все, что падало на головы и висело на потолке, было куплено Серым, - и сейчас, по замыслу экспериментатора, жаба должна была подвигнуть скупого на решительные действия.
Серый вскочил и открыл рот. Но И. был стремителен и непрерывен. Он поднял полную стопку и точным кистевым броском плеснул водку через стол в рот и бороду противника.
- А теперь закуси! - крикнул он. - Поросята, говоришь?!
На столе еще оставался нетронутый, весь в розово-зеленых кудряшках крема, торт. Ловко поддев коробку ладонью как лопатой, И. вознес ее над столом...
- Нет! - крикнул сторож Х., вскакивая. Он представил прилипший к потолку торт. - Мы же еще чай не пили!
С другой стороны стола через диван к торту прыжком вратаря уже метнулся Серый.
- Не мешай, Брат! - И. вытянул свободную руку и легонько толкнул сторожа Х. в грудь. Сторож Х. отступил на шаг, но сзади был стул. За ним еще два. Когда, откувыркавшись, он поднялся, у окна боролись двое. И. обхватил Серого за шею сгибом локтя и гнул его к столу, уводя торт из зоны досягаемости машущих рук. Девушка, забившись в угол дивана, с восхищением смотрела на пыхтящую композицию. Наконец И. выбрал зону, свободную от рук побуревшего Серого, и взмахнул тортом...
Сторожу Х. показалось, что И. хочет нахлобучить торт на голову Серого, но И. задумал более эффектное. Он взмахнул коробкой, переворачивая ее в воздухе, и со всей силы метнул торт кремовым лицом в пол. Однако приставленный лбом к столу Серый, выкатив глаз, успел увидеть, - он выставил руку, и торт шлепнулся в его ладонь. Несколько секунд они стояли, раздавливая бисквит с кремом между ладонями. Когда все куски попадали на пол, И. отпустил голову врага и толкнул его на диван.
- Извини, Брат, - сказал он. - Я сейчас помою...
- По тебе тюрьма плачет, кабан, - сказал Серый, очищая рукав от крема. - И психушка...

...Пока Серый заводил машину, в бешенстве скрежеща стартером (его техника всегда чутко реагировала на состояние хозяина), сторож Х. стоял на крыльце с девушкой.
- Весело у вас, - сказала она. - Вы такие интересные ребята...
- Это все чисто по-дружески, не подумайте плохого. Разрядка такая. И приходите почаще. Просите кавалера, чтобы привозил.
- А что мне кавалер? Я девушка самостоятельная. И потом, вы мне теорию танца не дорассказали...
(продолжение следует)